Никто не может быть ограничен в правоспособности и дееспособности иначе как в случаях и в порядке, установленных законом.
Статьей 29 ГК определено, что гражданин, который вследствие психического расстройства не может понимать значения своих действий или руководить ими, может быть признан судом недееспособным в порядке, установленном гражданским процессуальным законодательством. Над ним устанавливается опека. От имени гражданина, признанного недееспособным, сделки совершает его опекун. Сделки, совершенные гражданином, признанным недееспособным, являются ничтожными, если только суд по требованию опекуна не признает ее действительной, установив, что такая сделка совершена к выгоде недееспособного гражданина. см. Альбом схем
Гражданин, который вследствие злоупотребления спиртными напитками или наркотическими средствами ставит свою семью в тяжелое материальное положение, может быть ограничен судом в дееспособности. Над ним устанавливается попечительство. Граждане, ограниченные судом в дееспособности, вправе самостоятельно совершать только мелкие бытовые сделки. Все другие сделки могут совершаться лишь с согласия попечителя.
На совершение сделок от имени лиц, признанных недееспособными, а также ограниченных в дееспособности, также требуется предварительное разрешение органов опеки и попечительства.
При необходимости постоянного управления недвижимым и ценным имуществом подопечного орган опеки и попечительства заключает с управляющим, определенным этим органом, договор о доверительном управлении таким имуществом. В этом случае опекун или попечитель сохраняет свои полномочия в отношении того имущества подопечного, которое не передано в доверительное управление. На действия управляющего при осуществлении им правомочий по договору доверительного управления также распространяется действие правил, предусмотренных п. п. 2 и 3 ст. 37 ГК.
При помещении подопечного в соответствующее воспитательное, лечебное учреждение, учреждение социальной защиты населения или другое аналогичное учреждение орган опеки и попечительства освобождает ранее назначенного опекуна или попечителя от исполнения им своих обязанностей, если это не противоречит интересам подопечного. В этом случае обязанности по защите прав и интересов подопечного будут выполняться соответствующими учреждениями, которые осуществляют функции опеки и попечительства в силу закона.
Новым понятием в гражданском законодательстве является патронаж. Патронаж - это установление попечительства по просьбе совершеннолетнего дееспособного гражданина, который по состоянию здоровья не может самостоятельно осуществлять и защищать свои права и исполнять обязанности. Попечитель (помощник) совершеннолетнего дееспособного гражданина может быть назначен органом опеки и попечительства только с согласия такого гражданина. Распоряжение имуществом, принадлежащим подопечному, осуществляется его помощником (попечителем) на основании договора поручения или также на основании договора доверительного управления. Особенностью патронажа является то, что попечитель (помощник) заключает для выполнения необходимых действий договор не с органом опеки и попечительства, а с самим гражданином, нуждающимся в попечительстве.
Установление дееспособности гражданина при совершении сделок является достаточно непростой задачей нотариуса. Дееспособность определяется им документально (путем проверки документов, удостоверяющих личность участников сделки, в которых указан их возраст) и визуально (путем беседы с участниками сделки, собственной оценки адекватности их поведения и т.п.). К сожалению, определить действительные намерения участников сделки, разъяснить им смысл и правовые последствия заключаемой сделки далеко не всегда возможно. Причиной этого служит отчасти несовершенство действующего законодательства, в том числе и нотариального, в котором не только отсутствует какой бы то ни было механизм установления дееспособности, но не имеется и правовых оснований для выполнения ряда необходимых для этого действий.
Основы законодательства РФ о нотариате вообще не регулируют указанный вопрос. Нотариус лишен возможности назначить психиатрическую экспертизу, которая могла бы дать заключение о способности гражданина понимать характер совершаемых им действий, руководить ими и осознавать их правовые последствия. У нотариуса не имеется законных оснований даже запросить необходимые данные из медицинских учреждений, обратиться за помощью к специалистам-психиатрам за соответствующей справкой, не говоря уже о возможном освидетельствовании гражданина, поскольку указанные сведения являются врачебной тайной.
В отмененной ныне Инструкции о порядке совершения нотариальных действий государственными нотариальными конторами РСФСР содержалось правило, согласно которому, если у нотариуса возникли основания предполагать, что кто-либо из участников сделки вследствие душевной болезни или слабоумия не может понимать значения своих действий или руководить ими, и при этом не имеется сведений о признании такого лица недееспособным, нотариус должен был отложить совершение сделки и выяснить, не выносилось ли судом решение о признании этого лица недееспособным. Формально указанное правило ничему не противоречит и сейчас, однако применение его в практической деятельности нотариусов представляется довольно проблематичным. В частности, один из первых возникающих при этом вопросов заключается в том, какой именно суд должен запросить нотариус на предмет наличия соответствующего судебного решения. Подобное решение с учетом проживания заинтересованных в этом лиц могло быть вынесено в любом суде РФ.
Одним из способов выйти из положения при возникновении у нотариуса сомнений в способности гражданина руководить своими действиями и понимать их существо является возможность обратиться в органы прокуратуры, которым предоставлено право истребовать сведения, составляющие врачебную тайну, без согласия гражданина, в отношении которого необходимо получить эту информацию (ст. 61 Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан от 22 июля 1993 г. с изменениями и дополнениями от 24 декабря 1993 г., 2 марта 1998 г., 20 декабря 1999 г., 2 декабря 2000 г.). Представление сведений, являющихся врачебной тайной, возможно также с согласия самого гражданина или его законного представителя.
Однако само по себе наличие либо отсутствие даже достоверных сведений о психическом заболевании участника сделки еще недостаточно для того, чтобы делать из этого какие-либо выводы. При наличии диагностированного психического заболевания у лица могут быть различной продолжительности периоды, когда он находится в состоянии ремиссии, способен руководить своими действиями и давать им отчет. При отсутствии решения суда о признании его недееспособным такой гражданин может быть участником сделки. И наоборот, гражданин, никогда не состоявший на учете в психоневрологическим диспансере, может не понимать значения своих действий и быть неспособным руководить ими. Определить грань состояния такого гражданина, при которой совершение сделки возможно либо невозможно, для нотариуса, не обладающего достаточными медицинскими знаниями и вдобавок не располагающего специальными для этого методиками, естественно, далеко не всегда реально.
Единственным выходом из создавшейся ситуации является, очевидно, внесение изменений в нотариальное законодательство, связанных с предоставлением нотариусу права требовать предоставления сведений о состоянии психического здоровья гражданина либо проведения обследования его в принудительном порядке врачом-психиатром в соответствии с Законом РФ от 2 июля 1992 г. "О психиатрической помощи и гарантиях граждан при ее оказании" (с изменениями и дополнениями от 21 июля 1998 г., 25 июля 2002 г.), по которому указанные действия допустимы в случаях, установленных законами РФ. Перечня таких законов в названном нормативном акте не приводится, таким образом, он является открытым.
Жилищное право, 1990–2013.